Диспропорциями в мировой торговле и (как следствие) мировых финансах и (еще одно следствие) распределении ролей в мировой экономике, а заодно и политике недовольна не только администрация президента США Дональда Трампа, пишет Радио Свобода.
Диспропорции эти сложились не вчера. Кризис 2008 года поставил на границу выживания всю систему. Уже тогда начали реализовываться риски, связанные с системными перекосами. Однако развитые страны, заглянув в открывающуюся бездну, предпочли залатать систему, надуть лопнувшие пузыри и фактически отложить решение на более спокойные времена. А поскольку тем, как все сейчас устроено, недовольны не только сторонники президента США Дональда Трампа, но и руководители Коммунистической партии Китая, спорить о том, стоит ли затевать радикальные реформы в глобальном масштабе, не имеет смысла. Если все их хотят, значит они так или иначе состоятся.
Для того, чтобы оценить достижимость поставленных Трампом целей, имеет смысл разобраться в том, как все работает и можно ли изменить одни элементы (например, мировую торговлю и распределение ролей в международном разделении труда), сохранив другие (роль доллара в международной торговле и его статус главной резервной валюты).
Сейчас, как и во времена расцвета глобализации, действует довольно простая схема. Для простоты возьмем США и Китай, хотя до Китая были "азиатские тигры", до этого Япония, Европа, а сейчас на смену Китаю приходит Вьетнам и другие азиатские страны. На очереди могла бы быть Африка…
Фабрика Foxconn, один из подрядчиков Apple в Китае
Но вернемся к США и Китаю, поскольку на этих взаимоотношениях схема может сломаться. Итак, в Китай, где более дешевый труд, переносились производственные мощности из США. Произведенная продукция по большей части шла (и продолжает идти) на экспорт. Часть долларов, полученных от продажи товаров, возвращалась в США в виде прибыли, часть тратилась на покупку сырья и нового, более производительного оборудования, в том числе и для национальных компаний. Остальное обменивалось на юани. Потому что, как ни крути, а основная часть регулярных расходов у компаний, работающих на территории Китая, в юанях.
Если бы китайский валютный рынок был абсолютно свободным (чего, кстати, добивается Трамп), профицит во внешней торговле и мощный приток долларовых инвестиций привели бы к стремительному росту китайской валюты. Производственные издержки на территории Китая сначала сравнялись бы с американскими, а потом (рынок редко останавливается вовремя) и превысили бы их. И все закончилось бы еще в 1997 году (а для России в 1998-м), как с "азиатскими тиграми", где бурный приток долларовых инвестиций, среди прочего, привел к чрезмерному укреплению национальных валют. А потом приток сменился еще более стремительным оттоком, родив термин "финансовое цунами" и оставив после себя проблемы, которые пришлось очень дорогой ценой разгребать годами, а где-то и десятилетиями.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: «Бороться до конца»: Китай отказывается идти на уступки в вопросе пошлин ТрампаОднако китайские власти еще с 90-х годов прошлого века внимательно отслеживают курс национальной валюты, скупая в резервы "лишние" доллары. Сейчас (точнее, по состоянию на февраль 2025 года), по данным МВФ, в резервах Народного банка Китая почти 3,5 триллиона долларов. Из них около 300 миллиардов в золоте, остальное – валюты, из которых 60% – доллары. И не то, чтобы эти доллары лежали под подушкой Председателя КНР Си Цзинпиня. Они возвращаются в США в виде инвестиций в государственные, корпоративные или ипотечные облигации, на банковские депозиты и в другие активы.
Помимо резервов, есть еще государственные и частные фонды, которые также обеспечивают поток долларов и других валют в США и другие страны. Этот поток, который идет преимущественно через американские финансовые институты – банки, инвестиционные, страховые и пенсионные фонды – позволяет США под более чем скромные проценты финансировать бюджетный дефицит (почти такой же хронический, как и торговый), содержать армию и военное производство, финансировать Силиконовую долину, поддерживать развитие технологий и много чего еще.
Часть долларов, полученных США под низкие проценты от Китая и других стран со схожей моделью, инвестировались американскими финансовыми институтами на развивающихся рынках с куда более высокой доходностью, либо шли на американский фондовый рынок, позволяя компаниям вроде Apple заниматься развитием технологий в США и расширять производство в Китае. До войны модель, схожая с китайской, работала и в России, где с середины "нулевых" валютные сверхдоходы откладывались в суверенные фонды, названия которых менялись. Последнее – Фонд национального благосостояния.
Пункт обмена валюты, Москва, 1998
Оснований говорить о "справедливости" или "несправедливости" этой схемы у Китая или других стран с экспортно-ориентированной моделью ничуть не меньше, чем у США. Так или иначе, но модель работала, и каждый из ее участников что-то получал и чем-то за это платил. Китай искусственно сдерживал рост реальных доходов собственных граждан, а значит и внутренний рост платежеспособного спроса, который мог бы стать более значимым фактором роста китайской экономики. Взамен получал возможность развивать промышленность, необходимую для нее инфраструктуру (энергетику, транспорт и т.д) и технологии, которые после исчерпания гигантского ресурса в виде урбанизации, стали жизненно необходимыми для дальнейшего роста.
США получали возможность наращивать государственные расходы, не слишком рискуя разгоном инфляции, поскольку стоимость импортных товаров оставалась более или менее стабильной. Стабильность доллара, которую обеспечивает не только (а может и не столько) денежно-кредитная политика Федрезерва, но и политика стран-экспортеров, позволяет американской валюте оставаться главной резервной валютой и основной валютой в международной торговле. Но платить за это приходится именно конкурентоспособностью американского производства.
Впрочем, если говорить о Китае не как ориентированной на экспорт экономической модели, а именно как Китае, описанная схема была актуальна лет 10 назад.
После кризиса 2008 года Китай, уже ставший к тому времени "мировой фабрикой", попытался реформировать сложившиеся правила игры и изменить распределение ролей в мировой экономике и мировой финансовой системе. Среди прочего, власти КНР предлагали сделать МВФ "Центробанком Центробанков" – "кредитором последней инстанции", наднациональным эмиссионным центром, который выпускал бы международную резервную валюту, использующуюся в международной торговле. Это дало бы возможность проводить денежно-кредитную политику, исходя из реалий мировой экономики, а не одной, пусть и очень развитой во всех отношениях страны.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: Китай объявил о повышении пошлин для США – до 125%США и Европа эту инициативу, поддержанную в том числе и Путиным, торпедировали. И все перераспределение ролей в мировой экономике вылилось в создание маловразумительной "большой двадцатки", ничего не решающей и выполняющей скорее декоративные функции. Китай же начал стимулировать внутреннее потребление, а параллельно стал тратить все более серьезную часть валютной выручки на инвестиции в менее развитые страны и регионы.
Валютные резервы Китая достигли пика в 2014 году, в 2015-м они несколько скорректировались, и с тех пор колеблются примерно на одном уровне чуть выше 3 триллионов долларов. А после первого срока Дональда Трампа доля США в китайском экспорте неуклонно снижается (исключением стал конец 2024-начало 2025 года, когда на фоне разговоров о грядущих торговых войнах поставщики постарались максимально забить склады в США). Так что Китай уже начал медленно двигаться к изменению собственных статуса и роли.
Теперь о США. Реформировать сложившуюся систему, изменив только один ее элемент, сложно. Трамп требует от торговых партнеров прекратить, как он выражается, "манипуляции курсами валют". И, если он добьется своего, это будет означать девальвацию доллара. Средство эффективное. Восстановление российской экономики после кризиса 1998 года – наглядный тому пример. И после этого российские власти неоднократно прибегали к этому верному способу "поддержки отечественного производителя".
Использовать девальвирующуюся валюту ни государства, ни институциональные инвесторы (в том числе американские) очевидным образом не захотят. Потребность в долларе на фоне схлопывания торговли с США тоже пропадет.
Параллельно с девальвацией нужно соблюдать жесткую бюджетную дисциплину, сокращать социальные и военные расходы, мириться с обвальным падением реальных доходов населения, чтобы ликвидировать разрыв в стоимости труда с теми странами, где сейчас производятся импортные товары. И все самостоятельно, без поддержки бывших торговых партнеров, которые финансировали и госрасходы, и высокий уровень потребления. Это реальный путь вернуть США статус крупной промышленной державы. Только путь этот небыстрый и не слишком приятный. Хотя, судя по всему, идти по нему США уже начали.
БОЛЬШЕ ПО ТЕМЕ: К чему приведет экономическая политика Трампа?Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d351fhq8m1cyeo.cloudfront.net/ следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.